Иван Иваныч Ворчун

Помнится, в предыдущей записи я спас Гашека, хотя Гашек на моих полках давно присутствует. Но не спасти его я просто не мог.
В далёком детстве попал мне в руки небольшой сборничек его рассказов — «Суп для бедных детей». В одноименном рассказе князь-австрияк, устраивая благотворительную акцию для детишек соседней чешской деревни, обращается к ним с речью на ломанном чешском, и звучат такие слова:
— Я быть ваш мать!
Встречены эти слова были одобрительным рёвом детворы.
Сам я, тогда десятилетний пацан, задумался: чешский язык — славянский язык; наверно, перевод на русский слов «я быть ваш мать» не очень отличается по смыслу от чешского оригинала.
Ну, как бы там ни было, а в Ярослава Гашека, а потом в его Йозефа Швейка я буквально влюбился и очень долгое время считал всех чехов, особенно писателей, юмористами. Порпавший вскоре в мои руки Карел Чапек утвердил меня в этом мнении. В библиотеках я разыскивал переводы с чешского и находил, над чем похохотать, даже у таких далеко не юмористов, как Иван Ольбрахт, Юлиус Фучек.
И как же мне было горько, когда в конце шестидесятых мои улыбчивые чехи во время хоккейных матчей, когда шайбу забивал Недоманский, злорадно кричали нашим:
— Это вам не Даманский!
Всё в прошлом. И хоккеист Недоманский, и амурский остров Даманский, и танки на улицах Праги. А сейчас чешское правительство ложится под америкосов, разворачивает против России антиракетные комплексы…
Эх, я быть ваш мать!
И.И.